Краматорск преткновения. Почему требование Путина отдать Донбасс — мечта, которой не суждено сбыться

Текущая обстановка на фронте

С октября 2023 года российские войска ведут почти безостановочное наступление и владеют безусловной военной инициативой. Но масштабы достигнутых за это время успехов совершенно не сопоставимы с потраченными на них материальными и человеческими ресурсами.

По информации наиболее авторитетного картографического ресурса, освещающего войну, — украинского DeepState, — после 2022 года, когда и ВС РФ и ВСУ провели несколько крупных наступательных операций, сопровождавшихся захватом тысяч квадратных километров территорий за сравнительно короткие сроки, изменения в территориальном контроле составляют в лучшем случае несколько сотен квадратных километров в месяц.

По состоянию на 14 августа 2025 года российские войска оккупируют 114 479 кв. км в международно признанных границах Украины. Всего за два года (с 1 августа 2023 года) они захватили чуть больше 5,6 тысячи кв. км. Для сравнения: в Донецкой области под контролем ВСУ остается 6,5 тысячи кв. км, в Запорожской — 7,3 тысячи кв. км, в Херсонской — 7,9 тысячи кв. км. Единственный регион, формально аннексированный Россией в октябре 2022 года и одновременно почти целиком занятый ВС РФ, — Луганская область, где украинские военные удерживают всего около 160 кв. км, или 0,6% от общей площади региона.

Собственно, почти всё заметное невооруженным глазом российское продвижение на карте за последние два года приходится на Донецкую область. В Запорожской области расширение зоны контроля составило чуть более 150 кв. км, а в Херсонской и вовсе ничего не поменялось по той причине, что противоборствующие стороны разделены рекой Днепр.

В то же время ВС РФ создали несколько изолированных плацдармов в Сумской и Харьковской областях, а также довольно крупный, примыкающий к Луганской области, вокруг входящего в Харьковскую область райцентра Купянск. Помимо этого, им удалось занять незначительные участки территории Днепропетровской области в районе административной границы с Донецкой областью. Наконец, с самого начального этапа войны российские военные контролируют небольшой кусок Николаевской области площадью 137 кв. км — речь идет о части Кинбурнского полуострова, физически примыкающего к левобережной части Херсонской области.

Таким образом, территориальный контроль ВС РФ на украинском ТВД на нынешнем этапе боевых действий можно разделить на следующие категории:

• почти целиком занятый регион, что соответствует политическому видению Кремля, — Луганская область;
• занятые примерно на 75% по площади регионы, где существует объективная возможность проведения в обозримой перспективе наступательных операций с целью выхода к административным границам, — Донецкая и Запорожская области;
• занятый чуть более чем на 70% по площади регион, где объективных возможностей выйти к административной границе (поскольку для этого необходима десантная операция через Днепр) нет, — Херсонская область;
• небольшие «куски» территорий в регионах, на которые Кремль формально не распространял требований признания суверенитета, — Сумская, Харьковская, Днепропетровская и Николаевская области.

Варианты обмена территориями

Несмотря на то что Дональд Трамп заявил европейским лидерам и Владимиру Зеленскому, что не будет обсуждать варианты «обмена территориями» на встрече с Владимиром Путином на Аляске, именно этот вопрос вызвал самые горячие споры. Собственно, сам Трамп и положил начало дискуссии, рассказав о некоем «обмене» в будущем. Уже в самолете по пути на Аляску американский президент уточнил свою позицию: территориальный контроль все-таки будет обсуждаться, но решение останется за украинскими властями.

В целом существующие варианты размежевания «на земле» лежат в диапазоне от уже объявленного в качестве приемлемого Украиной и ее европейскими союзниками замораживания текущей линии фронта до максималистских требований Владимира Путина, остающихся неизменными с июня 2024 года и включающими полный контроль над четырьмя формально аннексированными в октябре 2022 года регионами: Луганской, Донецкой, Запорожской и Херсонской областями в их административных границах.

Насколько можно судить, некий «компромиссный» (с кремлевской точки зрения) вариант заключается в следующем: украинские войска целиком покидают Донецкую область, российские военные взамен выходят из Сумской, Харьковской и, вероятно, Днепропетровской и Николаевской областей.

По всей видимости, в Запорожской и Херсонской областях сохраняется существующее положение, но никакой уверенности в этом нет, поскольку спецпосланник Трампа Стив Уиткофф мог неправильно понять Путина во время их последней личной встречи в Москве, ставшей отправной точкой для организации переговоров на Аляске.

Почему приемлемого для всех решения нет

Отказ от Донецкой области со стороны Зеленского выглядит маловероятным, поскольку он не только не эквивалентен по площади (6,5 тысячи кв. км против занятых ВС РФ в Сумской, Харьковской, Днепропетровской и Николаевской областях в общей сложности около 1,5 тысячи кв. км), но и дает совершенно несоразмерное военное преимущество противнику.

Украинским войскам предлагается оставить пояс крупных городов с подготовленными и разветвленными ИФС — Славянск, Краматорск, Константиновку, Покровск (до 2016 года — Красноармейск), Дружковку, Мирноград (до 2016 года — Димитров). Все они превосходят по численности довоенного населения либо сопоставимы с Бахмутом (до 2016 года — Артёмовск), и каждый из них способен выполнять функции «города-крепости».

Насколько кровопролитными и долгими могут быть операции по захвату укрепленных городов на Донбассе, показали примеры российских штурмов Бахмута и Авдеевки и продолжающиеся битвы за Часов Яр и Торецк (до 2016 года — Дзержинск). Утечка внутренних документов ЧВК Вагнера показала, что в боях за Бахмут, продолжавшихся 327 дней, только убитыми были потеряны 19,5 тысячи человек.

В «авдеевской мясорубке» (длилась почти полгода) ВС РФ потеряли примерно 16 тысяч человек и почти 700 единиц военной техники. Битвы за Часов Яр и Торецк начались в апреле и июне 2024 года соответственно и до сих пор не закончились. Кроме того, именно на занимаемую подразделениями ВСУ часть Донецкой области приходится значительная часть построенных в этой операционной зоне инженерных сооружений, включенных в общий периметр оборонительного рубежа на востоке Украины.

Иными словами, предполагается отказ от обороны территории, способной задержать российские войска на много месяцев (если не лет) и нанести им потери в несколько десятков тысяч человек, передать уже возведенные ИФС и отойти на необорудованные позиции в Харьковской и Днепропетровской областях в обмен на не представляющие никакой военной или политико-дипломатической ценности небольшие участки в приграничных регионах. Не стоит сбрасывать со счетов и символическое значение Славянска, откуда в 2014 году украинские военные вынудили отступить отряды Игоря Гиркина.

Для одобрения таких уступок Владимиру Зеленскому нужно получить взамен не менее масштабный отвод ВС РФ, скажем, в Запорожской области и передачу под украинский контроль какого-либо стратегически важного объекта вроде Запорожской АЭС, что полностью противоречит позиции Путина по «четырем новым регионам» и дает уже ВСУ военное преимущество в случае возобновления боевых действий в южной операционной зоне, где пролегает пресловутый «сухопутный мост» в Крым.